Щукарь и море
Вышел дед Щукарь к берегу синего моря (уже восемьдесят четыре дня он ходил в море и не поймал ни одной рыбы) и давай клянчить: ловись, электорат, большой и маленький, а то моя старуха, которая Сечин-Яга, совсем охуела — хочу быть царицею морскою и главверхом по нефти в садоводстве Эр-Рияда. Тут из моря выходят тридцать три богатыря, с ними дядька Черномырдин с прибауткой на сахарных устах. Кабы я была девица, говорит он Щукарю: я бы батюшке-царю пиздюлей, да отдарю. Только вымолвить успела, уж полночь близится, а Путин все гонит щуку, как велосипед, через канализацию, сработанную рабами Рима. Гонит как шайбу Шойге и Хиллари Трампу. Тут и молвила ему чудо-юдо-рыба-фиш: отпусти ты меня, пидор гнойный и вонючий, в море-окиян по-хорошему, а то испорчу тебе всю ивановскую.
И надо сказать, была у Путина одна дурная привычка: только Ельцин разложит штук семь удочек на речке у Кремля, возле талового кустика, как мы, из президентской администрации, приладимся ему крючки откусывать. А однажды Ельцин невзначай хвать удочку, да тащить, знатная, видно, добыча, а у меня-то крючок в языке, что у пьяного на уме. Тащит старик щуку, а золотая рыбка не даётся и норовит уплыть в Гаагу или, на худой случай, в Страсбург. Мчится Путин как невидимкою луна, за ним Ельцин точно баргузин, а впереди всех щука, до усрачки перепуганная таким бенефисом.
Вот с тех пор у Путина и лицо такое, говорит дед Щукарь зайцам на ассамблее ООН: одна половина, за которую Ельцин тянул, как у волка, а вторая — как у акулы. Потому что он Маргарит Тэтчер недобрым словом по пути поминал. Ну, волнуются зайцы: а щуку-то догнал, али как? Да куды там: оно, конечно, двести верст дураку не крюк, но догнать-не догнал, но поговорили знатно: ничего на это ему щука не сказала, только говорит — лишь хвостом по воде плеснула, и ушла блядская рыба в глубокое море искать Китеж.
Персональный сайт Михаила Берга | Dr. Berg
© 2005-2024 Михаил Берг. Все права защищены | web-дизайн KaisaGrom 2024