•     Новости
•     Проза
•     Статьи
•     Видео
•     Галерея
•     Кафедра
•     Био
•     Критика и интервью
•     Друзья и годы
•     Архив

Крах светского государства в Афганистане, оказавшегося непрочным, как тлен, легко порождает рифмы. То, как афганцы атаковали движущийся по взлетной полосе самолёт, осыпаясь с него виноградными гроздьями, с детьим и чемоданами, — это, конечно, последний пароход из Крыма, в который вошли красные, а лохмотья белой гвардии падают в воду, пытаясь зацепиться за борт. Соломенная шляпа покачивается на волнах, жизнь непрочна как соломка. Вообще рифма между талибами и красными с рабоче-крестьянской прямотой — рифма,  богатая на сопоставления. А вот кадр из транспортного самолета американских ВВС, в котором уместилось 664 нелегальных пассажира, это размножившийся до чрезвычайности Иона в чреве кита, которого счастливо кит извергнул из себя уже в Катаре. Сама история с созданием на бумаге 300 тысячной армии Афганистана и потраченные на это 1 триллион долларов, это, безусловно, «мертвые души»: армия как бы есть, но когда ее понадобилось вывести в поле, в ней не оказалось ни одного солдата. В то время как великий и ужасный Талибан, проделавший за несколько дней путь длинною в годы: это император Наполеон, высадившийся после Эльбы на берегах родной Франции и за двадцать дней прошедший путь от «Чудовища, покинувшего свой утёс» до «нежно любимого французами императора», который без единого выстрела вошёл в Париж. Но тогда получается, что правительственные войска Людовика XVIII, рассыпавшиеся  в прах, как ветви облетевшие сирени, такие же мертвые души, как войска президента Гани, улетевшего в эмиграцию с четырьмя машинами, набитыми наличными, и 5 миллионами евро, оставшиеся на взлетной полосе. На чай талибам. На чай из формулы: свету ли провалиться или мне не пить чаю? Или это уже Янукович — с золотым батоном и золотым унитазом, здесь просятся в строку слова «приписки», и опять же белые, но покидающие не Крым, а Киев. Раз — и вы уже при военном коммунизме, и кто не с нами, тот против нас, два — и вас уже нет, вас здесь не стояло, в историческом смысле, рамка есть, рифма есть, а история кончилась.