Выбрать страницу

Страшные сказки для взрослых

Бостонский курьер

У меня нет ни одной строчки, которую я мог бы прочесть своим детям, — уверяет тридцатиоднолетний Егор Радов, автор двух скандальных романов Змеесос и Якутия. Он окончил Литературный институт и уже там пытался шокировать немногочисленных читателей: рассказ о любви героя с самкой моржа наделал шума, автора чуть было не исключили из института, но за него вступился Анатолий Приставкин, прославившийся на заре перестройки своей повестью Ночевала тучка золотая.
Вместе с перестройкой и наступившей свободой кончилась советская литература с ее наигранным оптимизмом, бравурными гимнами, прославлявшими жизнь, будущее, простых советских тружеников, родную партию и советское правительство, и русские писатели поспешили познакомить читателей с тем, что скопилось у них на душе за время вынужденного молчания. И оказалось, что душа русского человека полна самых мрачных предчувствий, пророчеств и ощущений; на страницы книг и журналов хлынул поток черного юмора, иронического передразнивания и пародирования всего на свете, эпатажа, клоунады, описаний дна человеческой души и обитателей дна современного российского общества. Взятое отдельно конкретное, подчас талантливое произведение конкретного автора может быть интересно, взятая вместе вся новая российская литература представляет из себя отчетливую характеристику состояния российского общества и мироощущения русского человека.
Получивший свободу, освобожденный от оков цензуры русский человек демонстрирует неверие, отвращение к жизни и будущему, не доверяет никому, в том числе и себе. И дело не только в отсталой экономике, в неполучающихся реформах и унизительно низком уровне жизни; свобода сорвала фиговый листок идеологического бодрячества и, возможно, впервые явила русского человека таким, каков он есть — усталым, обессиленным, изможденным, безрадостным.
Налицо, — пишет Иван Кавелин в своей статье Истоки русского пессимизма, — почти не требующее доказательств плохое настроение у русского в последней четверти ХХ века, безобразные дороги, грязные улицы, неухоженные города и заброшенные деревни, неуютная семейная жизнь, неустроенный некрасивый быт, скука, апатия, усталость и очевидное нежелание или неумение это положение изменить.
Рухнул миф и о самом читающем в мире народе. Из всех видов духовной пищи массовый читатель предпочитает чисто развлекательную литературу, способную хотя бы на время отвлечь его от безрадостных мыслей. Нас уже не удивляет, что наиболее популярны книги, имеющие отношение к бесчисленным американским и мексиканским телесериалам и экранизациям бестселлеров прошлых лет. Именно на таких книгах делают состояния новые частные издательства и книгопродавцы, лотки которых заполонили улицы всех городов России.
Однако по данным Книжной российской палаты самым издаваемым и, следовательно, самым читаемым зарубежным автором в России до сих пор остается Александр Дюма-отец. В 1993 году выпущено более 90 изданий его произведений общим тиражом без малого 16 миллионов экземпляров. Абсолютный рекордсмен — Три мушкетера (с 1985 года, начало перестройки, издавался 53 раза общим тиражем 11 856 000 экземпляров). Затем Две Дианы (26 изданий, 9 850 000 экземпляров). Третье место у Графа Монте-Кристо (33 издания, 9 115 000 экземпляров).
По словам Аркадия Ромма: В стране, где мушкетеры короля неустанно выясняют отношения с гвардейцами кардинала, пылкая любовь к книгам великого француза удивления не вызывает.
Однако где же великая русская классика и современная новая литература? Широкий российский читатель, кажется, не желает смотреть на самого себя даже в зеркале современного литературного произведения. Ему не нужна ни горькая правда, ни изысканная ирония, его привлекает грубо раскрашенный вымысел чужой, сладкой и заведомо нереальной жизни. Он знает, что не один из великих русских романов Толстого или Достоевского не имеет хеппи-энда, что все они полны размышлений и пророчеств о судьбе русского человека и России, но только самые мрачные их них воплощаются на наших глазах.
Русская литература всегда была духовна, метафизична, озабочена поисками смысла жизни и ответами на проклятые вопросы бытия, боролась против цензуры за свободу слова и народа. И не имеющий свободы народ жадно читал, вместе с героями Чехова мечтая о будущем, а с Достоевским о грядущем величии России. Но вот наступила свобода — и реальность не совпала с мечтой. И рядовой российский читатель, ощущая себя обворованным, отвернулся и от реальности, и от литературы.
Современная русская литература в лице самых характерных ее представителей — Владимира Сорокина, Саши Соколова, Виктора Ерофеева, — ужасающе пессимистична и беспощадна. В ней нет ни пушкинской легкости, ни гоголевского спасающего смеха, ни чеховского сочувствия к маленькому человеку. И доказывает она только то, что в условиях несвободы русский человек духовен и мечтателен, а при наступлении свободы становится мрачным, беспомощным и неприспособленным к жизни.
Мне нравится, — говорит Егор Радов, — печатать на пишущей машинке огромный идиотский роман, в котором в принципе заключено все, но в такой дебильной форме, что хочется просто подтереться черно-белыми страницами. Я пишу метафизические сказки для взрослых. Но с привычкой все проверять на прочность, во всем сомневаться. У меня Красная Шапочка съест волка.

1994

Персональный сайт Михаила Берга  |  Dr. Berg

© 2005-2024 Михаил Берг. Все права защищены  |  web-дизайн KaisaGrom 2024