Гамбит

Решение Навального ценно тем, что оно обоюдоострое, оно в равной степени опасно для него и всех остальных, от властей до общества. Это как бы проверка на вшивость, в которой проверяющий проверяет и других, и себя. Только такая политическая игра понятна тем, кто, в ситуации отсутствия политики и согласия на это отсутствие, в состоянии оценить ценность политического жеста только по степени риска и опасности, которые он несет. В определенном смысле это ставит Навального в положение советских диссидентов, также не располагавших никаким другим материалом, кроме своей жизни. Предложение себя в качестве строительного материала и политического эха, это невольная демонстрация той слабости, которая единственно способна обернуться силой. Толстой бы, скорее всего, понял и подумал о правильном соотношении пассивности и активности в историческом процессе: выведем на чистую воду себя и других, даже если ничего чистого в анамнезе давно нет. Именно поэтому.