Решил уточнить кое-какие детали из моего давнего описания встречи с Бродским (за полгода до его смерти) в Финляндии, где я вместе с Витей Кривулиным участвовали в одной представительной конференции, а Бродский приехал на презентацию выхода в свет книги его стихов на финском, переведённых еще одним нашим общим приятелем Юккой Малининым.

Пока одни эксперты и публицисты по старинке продолжают обещать скорый крах путинской экономики и путинского режима, другие перешли на новую клавиатуру и, упрекая во всем Запад, боящийся непредсказуемой России после Путина, со скорбью и сожалением утверждают, что Путину и его власти ничто ровным счетом не угрожает.

Непримиримость и страстность в отстаивании своих политических убеждений объясняется легкостью для олицетворения политической позиции с чувством внутренней правоты. То есть собирая конструктор из близких или совпадающих с нами взглядов, мы получаем возможность использовать их как доказательство своей прозорливости, чуткости, тонкости, нравственности. И напротив, взгляды, противоположные нашим, легко обретают неаппетитные очертания полюса зла, глупости, анекдотичной наивности и безграмотности.

На следующей неделе в Израиль прибудет с визитом госсекретарь Блинкен, который будет настаивать на продлении перемирия с ХАМАС после освобождения заложников. А на самом деле будет говорить о скорейшем переходе от перемирия к такому договору с палестинцами, который должен завершится соглашением о создании двух государств для двух народов до ноябрьских выборов в следующем году.

Две войны – в Украине и Палестине – уточнили и продолжают уточнять политологические и культурологические аспекты термина Запад, как сокращенного наименования западной цивилизации. Необходимость занять сторону конфликта приводит к уточнению старых и появлению новых аспектов того, что именуют позиционированием Запада. И к обнаружению принципиально разных интерпретаций самого представления о Западе как современной силы.

Я, безусловно, не рассчитываю кого-либо переубедить, потому что мы одинаковы в том, чего хотим, скорее, не уточнения, а подтверждения своей позиции, и если мой потенциальный и уважаемый оппонент отличается чем-то от меня, то только наличием у него своей команды, за которую он болеет, а я нет. Ибо если у меня есть некоторая воображаемая своя команда, то это те, кто, — возможно, в приступе высокомерия — отказывается от простого во имя сложного, и в последнем видит исчезающий и алкаемый смысл.

Поразбираемся с отношением к палестино-израильской войне. У реакции на происходящее есть два противоположных полюса, и мнения между ними. Характерной чертой нынешнего конфликта является то, что на полюсах сосредоточено большинство мнений, а мнения посередине редки и редко артикулируются.

Фотографировать меня учил Алик Сидоров, который вывел за ручку на авансцену московских концептуалистов, сделав их знаменитыми своим журналом «А-Я». Хотя что значит учил, ничему он меня не учил, а просто на протяжении нескольких десятилетий я был свидетелем (подчас недовольным) того, как он фотографировал и что, в том числе во время совместных поездок в Крым, где он снимал свои огромные безлюдные пейзажи для цикла «Киммерия».

Попробуем схематизировать и концептуализировать современный поворот палестино-израильского конфликта. 7-9 октября произошло нападение боевиков ХАМАСа на Израиль, в результате чего было убито более 1400 израильтян и около 3000 ранено.

Позвали Соловья в Кремль: позвонил неизвестный голос, не Песков, не Кириенко, но вежливый и предупредительный. Мол, Валерий Дмитрич, с вами бы хотели познакомиться, кое-кого показать, кое о чем поговорить.