Как кто сбил? Вы и сбили-с.

Полно, Родион Романыч, врать-то. Совсем заврался, дорогой. Сначала у тебя, пидор ты наш ненаглядный, самолеты все вокруг летали. Причем так густо, что не продохнуть. Летають и летають, а потом летчики-самолетчики выходят из кабины, а у них на брюхе самолетном тень от ракеты. То есть по бокам темно, а посередке пустое от пыли место. Ведь самолет в сарае стоял, весь паутиной и пылью оброс как сапог. А потом ракету по боингу малазийскому запустили, вот место от пыли и освободилось. У нас уже свидетели были готовы, они всегда готовы, как юный пионер советского союза, хоть в рот, хоть в жопу — на все готовы.
Но потом, Родион Романыч, пошел вперед Алмаз с Антеем наперевес, они буки выпускают вперемежку с отечественным, со знаком качества, ордена красного знамени жоповтыкателем, что в любую дырку со свистом, а вот в жопу ни-ни. Милонова боится как огня. Так вот Антей так и говорит: не могли мы ничего запустить, потом что все, что мы запускаем, никуда как обратно, не летит. Поэтому раз нам обратка на голову не прилетела, значит, точно не мы, а вороги окаянные.
А когда люди простые по фоткам в Контакте определили и все голоса записали, тут Родион Романыч как повалится посередине Красной площади (всего круглей земля) на колени: бьется лбом о панель и кричит истошно, как Жирик кастрированный: не виноватая я, он сам, Шойгу, пришел и говорит: давай укров уконтропупим, будет им бесполетная зона — над всей Новороссией безоблачное небо. А я поддался по малолетству, потому что очень сильно за Каддафи переживал. Но пасаран, говорю, Шойгу, лучше умереть стоя в Гааге, чем жить на коленях в Нахапетовке с Матвеенкой. Однова живем.