Медовая ловушка для Путина

Оригинал текста

Отказ США от контактов с Россией по Сирии переводит эту ситуацию в другой формат. Какой именно, мы скоро узнаем, но даже сейчас никто не помешает задать нам, казалось бы, странный вопрос. А есть ли какие-то плюсы от авантюры Путина в Сирии?
Есть, безусловно. И они очевидны. В самом общем виде: чем больше Путин увязает в Сирии, тем менее у него сил предпринимать другие глупости и продолжать старые.
Дубоголовые сторонники русского мира в Донецке и Луганске почувствовали это первыми. На них отпускается все меньше денег, они из света перелетают в тень, сами становясь тенью. Гаснут юпитеры ярмарочной пропаганды русского мира. И для Украины это хорошо.
Хорошо это и для стран Балтии, и других сопредельных с Россией малых стран, которые могли опасаться экспансионистского движения в их сторону путинского медведя с зубами и когтями. Воевать на два фронта у Путина, как и у всех других, получается худо, на три фронта — в условии изоляции и недостатка ресурсов — еще более затруднительно. Здесь — при понятном упрощении — можно вспомнить присказку: чем бы дитя ни тешилось, главное, чтобы другим глаза не выкалывало.
Ситуация с военной помощью Асаду напоминает такую инвалидную коляску с моторчиком и множеством прибамбасов для реанимации. Пока Асад-инвалид должен был полагаться только на себя, на свои дрожащие от усталости руки и ноги, он слабел, выдыхался, но все-таки жил. Даже при санитарах из Ирана и Хезболлы. Помощь Путина, который взял на себя заботу об асадовском здоровье приемами оживления полутрупа, то есть усадил его в реанимобиль и подключил к искусственной вентиляции легких, чревата тем, что без этой нее, ваша честь, Асад жить уже не может. Значит, Путин должен быть с Асадом до его или своего конца.
Вывести войска из Сирии означает, что Асад мгновенно присоединится к заждавшемуся Каддафи, и, следовательно, Путин потерпит сокрушительное для его амбиций поражение. Та риторика ультиматумов: заплатите мне за мои контрсанкции, иначе я подожгу свой дом (разбомблю Воронеж), говорит о том, что даже жестоковыйный Путин понимает, в какой ловушке он оказался.
Конечно, это ловушка стоит дорого. Путинская авиация убивает тысячи мирных жителей, и путинский режим тратит на это деньги полковников Захарченко. Про репутацию я не говорю, она уже мифологическая. И почти неправдоподобная.
Но чем больше он тратит, тем меньше у него сил на другие жестокие шалости. Сирия — как вампир — выпускает, сосет кровь из путинской России. И она становится менее опасной для окружающих. Бандит остается наглым и сильным (здесь заблуждаться не стоит), но силы уходят, уходят медленно, но постепенно и неуклонно.
И если вспомнить о законе сохранения энергии, то чем больше увязает Путин в Сирии, тем спокойнее его соседям. Да и вообще всем.
Очевидна и еще одна полезная сторона путинской авантюры. Он предпринял ее, дабы все забыли аннексию Крыма и захват Донбасса. На самом деле все пока получается с точностью до наоборот. До вооруженного вторжения в Сирию было понятно, что многие европейские страны склоняются к отмене санкций против России, потому что эти санкции были для этих стран накладны. И, возможно, так бы и произошло. Санкции сразу бы не отменили, но постепенно ослабили.
Однако агрессивное поведение Путина в Сирии и демонстрация гомерической недоговороспособности (вместе с публикацией данных о сбитом Россией малазийском боинге) привело к еще одной волне недовольства любителем опасных авантюр. Он едва считает до двух и никогда не держит слова.
Поэтому если Америка не договорится с Путиным об остановке наступления асадовских войск на Алеппо, то это, скорее всего, будет еще одним пунктом в программе усиления антипутинского давления. И против режима Наполеона из палаты номер 6, что очень вероятно, применят еще один комплект уже сирийских санкций.
Так как Россия при Путине находится в состоянии военного психоза, то это такая интоксикация, которая быстро и без последствий не проходит. Но усиление давления и ослабление режима все равно уменьшают уровень путинской агрессивности. И уровень милитаристской мобилизации пропутинского общества. Конечно, возможны всплески (это не агония, до нее далеко), но всплески агрессивности перед неизбежным поражением возможны.
И это все, так сказать, положительная сторона вооруженного вмешательства России в сирийский конфликт. Логика проста и хрестоматийна: чем меньше сил у агрессора, тем лучше тем, на кого агрессор напал или собирается напасть.