Ну вообще

Оригинал текста

Прошедшие ОИ продемонстрировали один стратегический просчёт Путина. В чем он состоит? Предположим, перед вами какая-то задача, все равно — какая. Победить на выборах, построить коммунизм, обогнать Америку по качеству операционной системы для ПК, выиграть олимпийские игры.

Есть две группы решений. В одной вы выбираете стратегию, помогающую вам приблизиться к цели, насколько позволяют вам ваши возможности и сопутствующие обстоятельства. В другой важна сама цель — победа. Весь остальной мир — чужбина, и целого мира мало.

Возьмём самое простое: коммунизм. То есть некоторый вариант общественного благоденствия, в разных обществах для этого состояния разные названия — утопия, рай, высшая цель и так далее. Выбор стратегии первой группы — это все лишь способ развития: какие должны быть политические, социальные и экономические ориентиры и инструменты. В результате ты продвинулся так или иначе, цели, конечно, не достиг, но и проигрыш, если он есть, не столь заметен.

Теперь посмотрим на стратегии из второй корзины. Вы сразу ориентируетесь на то, что не достичь цели вы просто не можете, пан или пропал. Третьего не дано. Спать так с королевой, пить так литрами. Так как цель коммунизм, утопия, рай, апокалипсис, то достигнуть их можно только в том случае, если вы выходите за пределы того пространства реальности, в котором находитесь. Это не так трудно. Скажем, целый ряд религиозных общин настолько порой верил своему пастырю, который вещал о близости Страшного суда, что целая община сжигала себя, достигая таким образом апокалипсиса и рая одновременно. Потому что инструмент достижения был взят из другого пространства и позволял экзальтированной общине расстаться с жизнью, но не расстаться с верой.

Еще один вариант был испробован советской властью, которая под страхом репрессий заставляла верить общество, что оно живет не в убогой нищете на индийском чае и хлебе с болгарским зелёным горшком по праздникам в наборе, а если не в раю, то в его окрестности. Помните анекдот про вагон, который не едет, но его раскачивают так, чтобы создать ощущение движения у 86 процентов?

На самом деле идея с тотальным допингом — стрела из того же колчана. Просверлили дырку в стенке, придумали в коридорах ФСБ хитрую систему по обмену ссаки и раз — победа на Олимпиаде в Сочи. Не Путин — первый, не он и последний, но не всем удаётся проследить за крушением своих наивных планов столь быстро. ГДР не повезло, умерла раньше.

Если вы думаете, я о том, что Россия вместо 11 золотых медалей и первого места в Сочи получила в Корее только 2 золотых и итоговое 13 место, то ничего подобного. Я о переходе количества в качество. Помните эти разговоры о том, что репутацию Путина и его власти невозможно испортить, так как больше некуда? Ничего подобного, есть градация серого цвета, сорта говна и репутации России.

Фирменный метод Путина: не пойман — не вор, мол, мы вас будем разводить как лохов, а вы будете с нами судиться в Хамовническом суде и пыль замучаетесь глотать, подвозя доказательства на подводах судье Данилкину: это только в Георгиевском зале Кремля работает. Когда Володин шепчет на ухо Шойгу.

А на самом деле именно на прошедшей Олимпиаде обобщенный Запад продемонстрировал, как он будет бороться с Путиным и его присными. Не санкциями, секторальными и прочими, а в самом сердце его, в том самом яйце, в котором игла, а там душа его власти. Что за душа, да та самая — национальная гордость великороссов называется. Осознав, что экономическим спадом не возьмёшь за здорово живешь людей, которые могут супом из картофельных очисток питаться и всем кулаком грозить, они решили бить по тому, что великодержавным и имперским 86 процентам слаще молока и мёда под языком твоим. Национальная спесь.

Путин, конечно, думает, что опять всех обыграл: ну, назвали они нас олимпийские атлеты из России, так Губерниев и специально подготовленные болельщики с триколором в руках и на одежде все подведомственному народу объяснили, почем фунт лиха. И наш народ из-под полы готов гордиться и с дулей в кармане, со слезами на глазах угорать за «можем повторить». Оно да, если трясти вагон, то может создаться ощущение, что это последняя горка перед пиком Коммунизма.

Но это вряд ли. Тут дело не в том, что повторять могут не только кремлевские. У Путина в голове одно: затихариться, затаиться, сделав вид, что пошел на попятную, а потом выскочить из-за угла, взреветь как раненый зверь и балкон уронить на голову Баху. Вы меня только простите, верните в дружную семью олимпийских народов, а я вам спою колыбельную без слов, но на музыку Интернационала. Но ведь и невинность теряется один раз: можно сделать операцию по восстановлению девственной плевы, но это только если кровавую простыню не вынесли к гостям. И не пропили прилюдно.

Путину отчетливо показали, что знают, где та игла, в которой, брат, его сила. И бить будут не по паспорту или морде, а по великодержавному патриотизму. Благо, что путь-дорожка уже протоптана.

Можно, конечно, раздувать патриотические меха на все новых рифмах между победой во Второй мировой и победой в хоккее, городках или в фантиках. Но и здесь ряд рифм, кажущихся точными, не бесконечен. Более того, рано или поздно осознание того, что рифмуется бульдог с носорогом, неизбежен.

Это очередная стратегическая ошибка Путина: черпая живую воду патриотического энтузиазма и занимая его у прошлой эпохи, он черпает одновременно и мертвую. То есть ему кажется, возьму только хорошее, только пользительное, что людям из 86 процентов нравится, типа победы и спасения всего мира, а о всём плохом просто умолчим. А так не получается: если олицетворяешь по недомыслию себя с прошлым, то все прошлое, как флаги в стихах, прибудут в гости к нам. Ты думал, что только победы — твои и эффективный менеджер в виде потаённого джокера, а тут раз: и за все преступления менеджера — пожалуйте, к барьеру.

Ведь понятно, почему ФСБ не может показать документы о пребывании несчастного Валенберга в советской тюрьме: потому что пытали его (и страшно) по приказу Сталина, и, несомненно, хотели заполучить от него признание, что спасал он венгерских евреев по приказанию мерзкого ЦРУ, дабы опорочить совок. Конечно, можно и дальше не отдавать, но чем дальше, тем репутация и единокровие с кровожадными тварями все отчётливее и яснее.

Это и есть — стратегический просчёт. Думал обогнать всех на кривой козе, достать из рукава два бубновых туза и все бабы твои, а оказывается, сам загоняешь себя в тупик, из которого выхода, кроме смерти, нет.

И не только своей. Так как под прицел попал великодержавный патриотизм, то общая диспозиция уже более-менее ясна. Раз у нас феодальный принцип в чести (монарх — святой, потому что за него бог, но только до того момента, когда бог от него не отвернётся, а поражения — и есть сумерки богов, и никак иначе), то теперь Путина с камарильей будут добивать, показывая, что не святой он, совсем даже нет. И победы он будет теперь от дна отскребать, как у пригоревшей кастрюли. Пока и богоносец не поймёт: ой, не святой батюшка-то наш, совсем, сволочь, не святой. Недороды пошли, погода не та, побед с гулькин хер, и гордиться вообще, ну совсем нечем. Ну, вообще.