Плюсы и минусы
Плюс, жирный такой, очевидный и как бы беспроигрышный — выпустили человека из узилища. Плюс, скажем так, гуманистический. Автор формулы о слезинке ребёнка может взять с полки пирожок.
И рядом почти такой же: прецедент — а целку-то товарищу полковнику сломали, штопать долго будет.
Третий плюс, конечно, поменьше, но все равно размашистый: буря и натиск из предыдущего абзаца вызвал общественное общечеловеческое негодование ранее невиданного тембра, которое проявило то, что подразумевалось, но измерению не подлежало. Ментов у нас ненавидят люто, до головокружения, готовы их подозревать даже когда они вслед за партией и правительством повторяют таблицу умножения. Или бутылку шампанского в фольге покупают в гастрономе на Новой год. Все, гады, врут. Знаем эту бутылку. И попутно подтверждается, что сообщество гадов (если нас много, мы ломим, гнутся представители крапивного семени) — в общем, все чиновники без разбора, вся эта блядская клоака. И если бы протест нарастал, а силы прибывали в ритме наводнения, то зрение становилось бы все более острым, суровым, крупнозернистым с кровавыми мальчиками в глазах: жажда крови, как известно, приходит во время еды.
Уже понятно, как всё когда-нибудь будет: начнётся с подозрения в той или иной детали, а кончится требованием казней египетских всех по списку телефонного справочника Кремля, Думы, Торгово-промышленной палаты, да и вообще всех, кто хоть раз смотрел на мир из окна персонального автомобиля.
Но это будет, возможно, не скоро, потому как на той стороне люди, пусть и не хватающие звезд и предпочитающие звезды на погонах под пиджаком, но опасность чуять умеют, как ноздри души, и бороться с ней тоже.
Как они борются со встречным ветром показала ситуация с освобождением Голунова. Как только кремлевские перископы зафиксировали, что протест не остановить, они его не столько возглавили, хотя возглавили тоже, сколько переформатировали прямо на ходу. Мол, какие-то оборотни в погонах решили заткнуть честному журналюге глотку, и это, по правде сказать, настолько редкое и невиданное событие, что против него восстали все от мала до велика, от тайги до британских морей. Захарова, Симоньян, Скабеева тож, этих ребят за ту же зарплату и домкратом не поднять, артисты и известные люди, Парфёнов уже, Ургант, святая женщина Раппопорт.
Именно эта массовость позволит в дальнейшем сказать: вот видите, когда происходит настоящее невиданное преступление в рядах наших доблестных органов, то встают все, невзирая на политические разногласия. А если не всем миром, не всем, по доброму говоря, кагалом встают, то все не так, друзья, очевидно, и самый гуманный российский суд во всем-во всем рано или поздно с лупой по экрану разберётся.
Так что первый и важный минус — тот же плюс: разношерстный протест. Потому что его массовость и разношёрстность есть возможность превратить его в уникальное и неповторимое событие. Власть постарается не допустить его повторения и будет трогать журналистов за жабры нежнее и тщательнее.
Теперь о символическом шлейфе. Потому что просто протест — это половина дела, даже четвертинка, если не восьмушка, а парус у него — его символическое толкование. И тут опять власть, скорее всего, победила, ее толкование, так или иначе, оказалось последним. Потому что для многих выходившихся и голосивших за Голунова — это было дело против преступной власти, именно так фабрикующей дела против тех, кого хочет. А власть настаивала только на сцене из фельетона об оборотнях в погонах. Кое-кто у нас порой честно жить не хочет.
И надо правду сказать, что даже те, кто видел расширительный смысл в противостоянии с властью в деле Голунова, их тоже поманила возможность такой интерпретации: в случае чего всегда можно сказать, что мы не против власти выходим, а против нарушения вами ваших же дурацких законов. Исполняйте свою конституцию, пидоры. А это совсем иной коленкор, очень на самом деле привычный, мы не против вашей власти, мы против того, чтобы кто-то иногда порой нарушал ваше замечательное законодательство во сне. Не политические мы, не против Крыма, а только против перегибов на местах.
Но самым главным минусом является другое. Двадцать два раза уже повторили, что журналистское сообщество испугалось, что их, обыкновенных пролетариев мозга, пера и микрофона можно прессовать, как обыкновенных дачников или друзей народа и Навального.
Я думаю, в эти дни Пупкину сразу несколько голосов в разные уши пели одно и то же: журналисты — наши люди, они делают самую важную работу, даже когда критикуют и выводят на божий свет казнокрадов и лихоимцев. И что, недоверчиво отвечает Пупкин, нам за польза, если все будут знать, сколько в месяц крадет наш Игорь Иваныч и ваш Дмитрий Анатолич, и как они потом это наворованное приватизируют? Какой здесь профит, когда один убыток для репутации нашей бедной и много раз безуспешно стиранной. Да нет же, Владимир Владимирович, не совсем так, помните, как я вам объяснял, почему нам полезны разные прикормленные правозащитники вроде Федотова и Лукина? Да, они как бы корят нас за нарушение законов, это вроде как минус. Но есть и жирный плюс: ведь они словно подтверждают, что все сложнее, чем при совке, есть у нас не только репрессивный аппарат, но и вполне лоснящиеся правозащитники в костюмах, которые вполне себе свободно выступают в Кремле, не забывая, понятное дело, об ответственности за базар. И на это смотрят наши друзья в Европе, и получают дополнительные доводы для доказательств, что у нас не авторитаризм замшелый и старорежимный, а сложное общество модерна, где то да се, и всё как бы есть.
А журналюги-то причём? Да они ещё больше нужны, ВладимВладимыч! Ведь там, где тираж, на телеэкране — у нас все схвачено, и Киселев-Соловьев и Скабеева с придурковатым Шеиным мазу держат крепко. А вот в малых тиражах на презренной бумаге разные там умники создают глубину и правдоподобие сложности нашей политической действительности, так сказать. Опять же все есть: и разоблачения, и расследования, и взяточники с мздоимцами, то есть борьба мнений, жив, жив ещё курилка, наша суверенная демократия, дай бог Славе здоровья. И вот, смотрите, мне пишут: как же так, ведь в деле Голунова под ударом оказались самые нужные нам люди, никак не меньше нужные, чем соловьи федеральных каналов. Те за нашу правду глотки рвут, а эти создают прибыль от иллюзии сложности, расписывают задник нашей действительности, добавляя ему правдоподобия, это дорогого стоит.
Поэтому мне внедренные товарищи на местах пишут: как же так, вы своих добровольных помощников, подсобляющих делать вид, что мы не Гондурас, не Нигерия в снегах или православный, прости господи, Иран, а нормальное такое правое национально ориентированное общество традиций отцов и прадедов, типа Венгрии или Италии в мечтах, где обязательно должны быть и как бы либералы, и как бы патриоты, ибо любому карасю место есть.
Понял, понял, понял, милок, не дурак, слушай, а давай Колпакову и Тимченко орден дадим? Не Первозванного, конечно, но Отечества последней степени, раз они такие нужные нам люди? Не, не, ВладимВладимыч: орден — это перебор. Парень и так счастлив, что всего два ребра клиенту сломали, а не выебали во все дыры, он пьянящему воздуху свободы рад, пусть живет; напротив, для поддержания его авторитета, мы брови нахмурим, дурилок, которые не послушали его мудрого предостережения, пошинкуем мелкой теркой, про западных подпевал добавим нахмуренным басом, что ему авторитету только добавит.
Главное послать им всем, так сказать, месседж: ошибку исполнителей поняли, ценность труда журналиста на ниве создания сложной и правдоподобной картины противоречивого и многомерного общества осознали, и своих больше трогать не будем. Ибо кто тогда все эти кракелюры рисовать будет. Соловьева с Киселёвым микроскопом гвозди забивать не поставишь, только пальцы себе прищемят и разобьют, на одни лекарства потратимся. Своих беречь надобно, свой он не обязательно волки-волки в первый день с утра пораньше кричит. Он вообще не кричит, он говорит: а давайте завтра выпьем немного. Так, для настроения, для будущего, то есть.
Персональный сайт Михаила Берга | Dr. Berg
© 2005-2024 Михаил Берг. Все права защищены | web-дизайн KaisaGrom 2024