Тандем

Вышел Путин из тумана, а ему Медведев в кальсонах на голое тело в морду зелёнкой залимонил и бежать вглубь двора, силой своей играючи. Путин заверещал не по-детски и за ним с воплем: «Ты хули коту яйца полируешь, Димон? Отдать тебя Веллеру на съедение? Или ты тоже — великий писатель земли русской и тебе баб поливать мочей из стакана не западло?» А Медведев бежит, рвёт на себе кальсоны от радости и кричит: «Надоел, надоел, ещё на втором минете надоел!»

А в это время Собянин в подъезде справляет малую нужду в рамках программы реноваций, аккурат в хрущевке, где Володин в уборной коммуналки на семнадцать комнаток горе по чужим постелям мыкает, жопой торгуя. И тут к нему в дверь Медведев с плачем ломится и пощады просит: «Вовка-псих, подрядил меня Зюганова зелёнкой пометить, чтобы в президенты не рвался, а сам, оказывается, в его же парадняке на троих с Жириком боярышник двухлитровый разливают. Вот я их и перепутал с Веллером с устатку, и они теперя меня за оппозицию держат: кастрировать хотят, как Матвеенку необрезанную, и покемонов накидать полные штаны вместе с патриархом!»

Но и Володин не промах: я-то тебя впущу, если ты свою фазенду под Анапой на мои полторы комнаты, что я делю с пидором Собяниным, поменяешь? И не только впущу, но и Вовчику задницу надеру вместе с Веллером, потому что, ты думаешь, Веллер отчего с катушек слетел? Его Вован решил преемником вместо тебя поставить, Веллер его обещал новым Гоголем сделать с Прилепиным и Шаргуновым на паях. А все потому, что ему презиком Рашки надоело париться, ему Нобеля вкусить охота, чтобы его в школе после Солжа проходили и наизусть, как гимн, учили. А ты — зеленка, он давно невидимыми чернилами по ночам «Тихий Донбасс» пишет, и из хлеба чернильницы лепит, как Ильич.