Homeless зимой

Коронавирус никак не повлиял на бостонских бездомных. Им негде самоизолироваться, они не соблюдают карантин, возможно, власти предлагают им какие-то варианты, но я их нахожу на тех же самых местах, что и обычно. Как постовых на перекрестке. Порой кто-то цепляет на себя в виде шутки маску, один настойчиво предлагал мне эту маску с респиратором у него купить, не уверен, что не ношенную, а когда я отказался, пытался подарить. А так нынешнюю не богатую на морозы бостонскую зиму, синкопированную коронавирусом, они переживают так, будто общая паника не про них. С русским почти равнодушием и стоицизмом. Ведь коронавирус – не только природное, но и социальное явление, а то, что про социум, пролетает мимо, как стрела мимо невидимой мишени.

Они вполне по-зимнему экипированы, порой подъезжают машины с сэконд-хэндом и устраивают примерочную прямо у ограды Boston Common, здесь же походные кухни с горячей жратвой; порой по одежде или стаканчику кофе в руке их не отличишь от других прохожих: если бы не остаток ночного кайфа, еще не выветрившегося из пор и траектории жестов. Подчас пальцы сжимают недешевую зажигалку (нашел, подарили, украл?) или даже сигару,  не Гавану, но все равно то, за что моя камера ищет их лица, при них всегда, как праздник Хемингуэя: тот отпечаток отторжения социальности, тот когда веселый, когда скорбный бунт против жизни, в которую они не поместились, но при этом по законам метафизики вытесняют нечто (пар, флюид?), равное объему погруженного в социум тела. То есть их тела и в социуме, и вне его, точно рыбы в огромном аквариуме, которые смотрят на нас, а мы на них, и кто от кого отгорожен стеклянной стеной, кто мается в карантине, не вполне понятно. А в их морщинах рассказ о процедуре выхода из объятий социальности и цене, которую платит лицо за порыв, за нежелание или неумение идти по тропинке, на которой не зарастают следы других.