Трамп как МММ и российские либералы в привычной позе конформизма

В преддверии инаугурации Трампа все большее число видных российских либералов оборачиваются трампистами и беспощадными критиками демократов. Более того, они выбирают почти одинаковые выражения для своей позиции. Так, Ходорковский и Алексашенко в унисон говорили о необходимости «очистки Авгиевых конюшен», оставляемых демократами; Пастухов и Латынина, при всей разнице интеллектуального уровня, синхронно клянут левых либералов и приветствуют Трампа, который наведет порядок и исправит перекос в пресловутой политкорректности.

Безусловно, критика политики демократов возможна и даже необходима, но обращает на себя внимание, что ни один из видных российских либералов не критиковал демократов и их политику, пока они были у власти и сохраняли шанс на победу в президентской гонке. А вот как только Трамп победил и готовится через неделю занять Овальный кабинет в Белом доме, как желающих попинать мертвого льва растет с каждым часом. При этом опасность экстремистских, имперских и правопопулистских угроз и заявлений Трампа о Гренландии, Панамском канале, Канаде и Мексике нивелируется прекраснодушными утверждениями о необходимости различать слова и дела Трампа. Мол, Трамп просто пытается держать свой электорат в ощущении, что он остался прежним и непримиримым осушителем вашингтонского болота и вообще порочного наследия демократов. Но как только дойдет дело реальной политики, то после инаугурации мы увидим другого Трампа, вполне рационального и прагматичного риэлтора в президентском кресле.

На самом деле все совершенно не так, еще Бурдье призывал видеть в словах — не просто будущее, а именно что начало. Любая революция начинается с революции слов, и контрреволюции тоже; слова обеспечивают не только более правильное понимание будущих действий, они и есть самые главные действия.

Но российским либералам, правым по сути своих позиций, правым, начиная с горбачевско-ельцинской перестройки, что отчетливо показала трилогия «Предателей» Марии Певчих и ФБК, постоянно приходится лавировать, потому что до недавнего времени большинство европейских правительств были левоцентристскими, и хотя российские либералы существуют по заповеди: ласковое теля двух маток сосет, им приходилось камуфлировать свои позиции за туманными рассуждениями. А вот на фоне возвращения Трампа, как торжестве правого Интернационала, вместе с правыми в России, Израиле, Турции, Иране, ряде стран Восточной и Центральной Европы и угрозе выигрыша крайне правых во Франции и Германии, скрывать свои истинные позиции смысла, кажется, нет.

Но стоит еще раз обратить внимание, что путинский режим тоже крайне правый, и заявляя о своей оппозиции ему, видные российские либералы занимают позицию в пустоте. Быть правой оппозицией правому режиму — означает оппонировать по мелочам и психологическим нюансам. Типа, сейчас у власти в России плохие правые, а мы будем хорошими правыми, не будем воровать и продвигать своих, но верить этому также затруднительно, как верить в то, что Трамп за 24 часа добьется мира в Украине и заставит Путина согласиться на его условия.

Трамп по сути является такой политической пирамидой МММ: ему все равно что обещать, он будет одни обещания заменять другими по мере того, как срок предыдущих будет исчерпан. Гренландия и Панамский канал — это всего лишь попытка заменить невыполненное обещание о мире за 24 часа в Украине — другими, столь же невыполнимыми. Что не означает безопасность существования этой политической МММ вместо правительства в Америке. Крах трамповской пирамиды может стать крахом всей американской и европейской политики за последние столетия, которые с трудом вытравливали из неё право сильного как главный довод. Какие бы ошибки не делали демократы, в их основе — идея равенства и защиты слабых. Трамп же отвергает идею равенства и поддерживает сильных и богатых, как и российские либералы; восстановление же права сильного в политике вполне в состоянии обрушить этот мир прямо у нас на глазах. И, одновременно, отменить историю последних нескольких столетий. Не в первый раз, конечно, но, кажется, впервые на столь высоком уровне.