Выбрать страницу

Эхо на разгон мундепов

Русская история задает загадки, а ответы такие, чтобы почти любому было понятно, даёт с опозданием, иногда на век. Скажем, удивительная жестокость, проявленная в Гражданскую войну, а потом и после неё, во время коллективизации и репрессий, не вполне как бы понятна. Горький полагал, что причина в русском крестьянине, которого он подозревал в природном садизме. Но только ли крестьянская косточка рождала зверства? Не искал ли великий пролетарский писатель потерянную пуговицу под фонарем?
Или опять же жестокость, но сословная, когда с невиданной непримиримостью преследовались дворяне, причём без всякой увязки с биографией, просто по происхождению. Или почти так же (то есть не так, но все равно с жестокой удалью и лихостью) попы и их семьи, зачем, собственно говоря? Только потому, что грешили и лицемерили, так не только они.
Но вот прошло сто лет, и не то, чтобы все стало понятно, но кое-что разъяснено на пальцах. Как и любой порок, русская жестокость есть производная от достоинства (или того, что за него почитается): в данном случае от долготерпения. Русский терпит век, другой, не имея возможности высказать и канализировать свои чувства, а когда получает такую возможность, мстит до седьмого поколения с остервенением и без пощады.
Но понятно это не сразу, а именно что спустя эпоху. Вот путинская власть, думая, что потёрла лампу Алладина, выпустила джина из бутылки, одела его в форму росгвардейца и борется со своими латентными страхами, запугивая и заравнивая все до ровного. Как при бабушке Брежнева, если не раньше. Сравнивает кажущееся ей политическим с уровнем моря, в сторону которого кто-то уходит, стуча копытами, надеясь, что запугает до смерти на три поколения вперёд и обеспечит себе спокойную старость. А на самом деле объясняет, почему проснувшиеся век назад русские люди, такие добрые, такие тихие, покорные и духовные, убивали всех до седьмого колена, дворян, интеллигентов, попов и поповых дочек, будто это дочки служили в Красносельской ментовке и пиздили людей дубинками, надеясь, что закрытые морды спасут их от возмездия.
Это вряд ли. Русская жестокость безбрежна, безмерна и не нуждается в точности, именно потому, что долго копится и прессуется наподобие пружины, а когда развернётся, удержи на неё нету. В некотором смысле русская жестокость — это перверсия Фемиды с закрытыми глазами. Ей глаза закрывать без надобности, она хочет насладиться твоими мучениями и насладится ими, дай только повод разгуляться.
В некотором смысле русская история длинный такой, гулкий коридор общежития с закоулками и рядом дверей с двух сторон. Кого-то огрели сковородкой на кухне, а эхо – как будто выстрелом разбужено — прилетело спустя век, но так, что не рад, что на свет появился.
Это, может, и нехорошо, и не по христиански, но кто будет объяснять раскрутившейся карусели, сорвавшейся с резьбы, по новому или старому завету отзывается механизм русского чувства справедливости, для которого – если проснется не вовремя — лучше сто невинных убить и заживо замучить, чем одного виновного случайно упустить.
Но кто об этом думает, если есть уверенность в долготерпении доброго нашего богоносца и в себе, самими небесами мобилизованными и призванными, как главном и отличительном свойстве. Ты думаешь, что понимаешь без слов язык будущего и можешь расшифровать знаки на песке? Не торопись, вдруг ошибёшься, милчеловек? А всего-то нужно подождать лет сто, и новая опричнина объяснит без обиняков причину страшной и ужасающей жестокости предыдущей. Ну прямо как ордынцы в Рязани. Всего сто лет, и задачник сам откроется с конца, где готовы ответы. А там, где ответов нет — кресты и точки. Кресты и точки.

 

Персональный сайт Михаила Берга   |  Dr. Berg

© 2005-2024 Михаил Берг. Все права защищены  |   web-дизайн KaisaGrom 2024