Если говорить о том, что неприлично — о будущем путинской системы, то очевидны две возможности (их три тысячи двести, но смысл говорить есть о двух, ну, двух с половиной).
Половина — это движение по инерции в сторону еще большей деградации, агрессивности и репрессивности. Не обязательно сразу по всем направлениям, можно на каком-то тормозить, на каком-то поспешать. Потом потягивать хвост, затем ноги. Но с сохранением общего тренда. Во мрак самоупоения, а он, как известно, безграничен, почти.
Это движение в свою очередь может завершится двумя итогами, о которых и речь. Дворцовый, внутриэлитный, корпоративный переворот, скорее всего, бескровный или не шибко кровавый, с приходом к власти еще более агрессивно настроенной группы. Тут уже возможны сюрпризы.
Приход более либеральной страты маловероятен, так как любое движение назад (за исключением иллюзорных) чревато ревизией всей системы и пересмотром позиций, приватизированных путинской элитой. На это согласие управляющего класса нет, значит, возможно только постепенное или резкое (переворот) усиление авторитарных и тоталитарных тенденций, углубление изоляции страны (дабы распространение европейского права не выявило криминальное происхождение состояний и позиций власти и вблизи нее), регресс.
И кончатся оба подварианта — относительно мягкий (постепенный) и отчетливо жесткий (для которого Путин — слабак, предатель Новороссии, агент американского империализма, прорывший подземный ход от Кремля до гальюна в пивной Дрездена) — одинаково. Русская революция number 9, number 9, number 9 — здесь уже кровь и все остальное без счета и ограничений, потому что надо будет основательно израсходовать весь комплект агрессии и ненависти, заодно расчистив возможность вернуться, к тому с чего все началось. К полюсу раскаяния, либерализма, отрезвления и умиления старушкой Европой, которая вона куды за эти годочки ускакала, шустрая.
Ну а потом опять — по кругу.