Тридцать три богатыря
Вышли 33 богатыря из синего моря напротив Минска, с ними дядька их Прилепин по прозвищу Черномор с ксивой (потому что ругался на морской манер, как научили его в школе милиции гопники с района). Но Прилепин не в полный, так сказать, рост, а голограммой на экране телефона у каждого бойца. Идут, отряхивают с себя рыбью чешую, так как по пути пришлось к русалкам заскочить на полчасика, не пропадать же добру (Прилепин каждому еще до командировки вручил по презервативу со значением и даже подмигнул). И готовят свои черноморские планы по расчленению президента Белоруссии на несколько суверенных частей для спасения меньшого брата. Идею им еще в Кремле рассказал главный заговорщик Дугин: дабы земля была благотворна для свободы, надо самое ценное закопать в разных точках розы ветров — сердце Александра Григорьевича в самом низком месте страны, в топком болоте местечка Морочно, дабы высушить все до сухой свежести ветра; печень в самом высоком и чистом, на Святой горе (ныне Дзержинская), левый глаз на границе с Россией, чтобы сигнализировал о дружбе братских народов, а правый – на литовской заставе, дабы ворогов заранее присматривал.
Естественно, батька все одобрил, но сказал, что по сюжету надо, дабы он как бы сопротивлялся, мол, градус в крови от напряжения только повышается, и польза удобрения почвы вместе с ним. Всем и форму долго подбирали: для незаметности – вроде как полувоенная униформа, а по покрою (Юдашкин — молодец): почти монашеское одеяние монахов-иконоборцев.
Поэтому когда минская ментовка ворвалась в пансионат, где богатыри разминались перед битвой с природой (алкоголь им по монашескому уставу был запрещен), никто подвоха не обнаружил: так и было по сюжету, мол, всех, как террористов, посадят в узилище, а ночью к ним приедет батька, якобы поглядеть на зверюк заморских, вместе с набором реанимационных приспособлений (все органы, предназначенные для посадки в богоспасаемую почву, должны были еще пульсировать и переливаться кровью). И все произойдет как в сериале «Место встречи изменить нельзя» (это Кириенко, главный интеллектуал, придумал). Мол, они сознаются, что пехотинцы Пригожина и хотели не батьку расчленить для спасения кармы страны, а саму страну, дабы потом продать ее по частям на аукционе Сотбис как редимейды. Ну, а дальше по плану, надиктованному Дерипаской (он, как белорус в душе, все это спонсировал).
Поэтому когда главного из богатырей после Прилепина (у него ходки и на Донбасс, и в Сирию, и от ливийского адмирала орден) стали пытать на дыбе, и он как на духу признался, что приехали они для расчленения батьки, чему белорусский Малюта Скуратов долго не верил, бил сильнее и кричал: слово и дело, слово и дело говори, гадина! Но тот рад бы сознаться, да и так лишь говорил правду, одну правду, ничего кроме правды, как в отделе охраны Высшей партийной школы был научен; так и умер с кровавыми пузырями на губах и изумлением в детских глазах: такой план хотели забацать, на благо людей доброй воли и панславянской дружбы. И что пошло не так? Презервативы, вдруг вспомнил он, презерватив я свой не использовал, слишком русалка торопила. Вот он в чем сбой-то!