Трамп как маг
Те, кто как земноводные, ощущают давление на свой опыт двух сфер, первоначально советской/российской, а потом американской, впадают порой в соблазн подкорректировать американскую действительность советским фильтром.
Скажем, иногда кажется разумным представить себе такого человека как Трамп в совке: вообразите поствоенное дворовое детство с очень жестокими нравами, и в них вот такой рыжий козырь. У него, конечно, не было шансов, ему бы сломали целку с его эпатирующей самоуверенностью почти мгновенно. Дворовая этика представляла собой комбинацию той же тоталитарности, которая проникала и в частную жизнь, но и самой этой частной жизни, никогда не равной любой версии тоталитарности, но не менее жестокой.
Но все равно появление в жестком мальчишеском мире, очень амбициозном и сурово транслирующем свои правила на все (на понимание разрешённых форм героизма и эпатажа, на правила конкуренции и обретения авторитета), не позволили бы такой натуре существовать без перенастройки констант поведения.
Проще говоря, Трамп был бы невозможен в советской действительности, не позволявшей даже в частной жизни самоутверждаться с таким неприкрытым апломбом.
Ведь это самоутверждение всегда за счет окружающих, которые в стране советов были на это не готовы ни в одной из сфер бытования.
Но это, одновременно, и важное понимание самого феномена Трампа, как личности. По сути дела он является вполне отчетливым проявлением диктаторского типа, лишь отчасти европейского, а больше какого-то восточного, среднеазиатского пошиба. Именно там, в антураже почти полной свободы проявления своей капризной детскости и жестокой наивной самоуверенности, он был бы если не на месте, то, по крайней мере, легко представим.
Такой кондовый диктатор-самодур из типажей, которые пробует оседлать с разным успехом Саша Барон Коэн, вполне мог бы отыскать устойчивое позиционирование в анекдотической абсурдности своевластия. И его беда именно в том, что соцветия его качеств оказались приземленными на клумбе с доминирующими элементами американской демократии и прагматизма.
Конечно, Трамп — есть для многих, кто смотрит на его явление с перспективы исторических традиций, именуемых демократическими, это проявление абсурда в его каноническом качестве. То есть кафкианский герой, если только страдательную функцию кафкианских маленьких людей, от безмолвного неэмоционального отчаянья превращающихся в мух и пресмыкающихся, передать романтическому герою-правителю, тоже мухе и тоже пресмыкающемуся, но вне обыкновенных обстоятельствах неминуемого поражения.
Он легко представим в ситуации массового психоза, подтверждённого тем самым восстанием масс, о котором писал Ортега-И-Гассет, и мы понимаем, что типологически он близок к фюреру, дуче и к кремлевскому горцу. Нет только подходящей исторической панорамы.
Он, безусловно, мастер манипуляций, умеющий надувать информационные пузыри просто на пустом месте, что сейчас видно с особой отчетливостью. То есть талант манипулятора, Игоря Кио от политики, очевиден. Просто ситуация для того наблюдателя, который находится вне поля воздействия гипноза, кажется невероятной и ошибочной. Но если представить себе как бы невозможное, что вы попали под гипнотическое воздействие манипулятора, то все становится на место. Трамп создаёт несуществующие информационные поводы, прихотливо перекраивая действительность, которая для него пластилин, и те, кто в состоянии транса, кто ощущает с ним невидимую, но родовую связь, покорно следуют за руками дирижёра.
Его беда, действительно, коронавирус, не только потому, что пандемия выявила безучастность для пасов манипулятора, она, как явление другой природы, не поддаётся воздействию заклинания экспансивных жрецов. То есть все пассы делаются в правильном порядке, но разворачивание пандемической волны никак не совпадает, не синхронизируются с этими пассами. Если бы магические заклинания Трампа случайным образом совпали бы с пандемией и ее сюжетом, то Трамп безусловно был бы вознесён, как маг и факир, как мессия, умеющий приручать природу. Но он не совпал с этим сюжетом, пандемическое движение развивалось по другому сценарию, и это оказалось смертоносным для жреца, подменявшего историческую реальность своей.
Понятно, что вера в его колдовские способности продолжает быть видимым аспектом его популярности. Но к огорчению Трампа и его команды поддержки, разница между реальностью и ее проекцией в трамповской версии все равно существенна.
Трамп продолжает заклинать и подменять реальность в своём эмоциональном, экспансивном способе манифестации себя и своей природы, но все, что мы наблюдаем, безусловно, уникально. Не столько демократические институты противостоят магии и манипуляции, хотя мы видим их попытки переживать, переварить этот удивительный всплеск иррационального на вполне обыкновенном рациональном фоне.
В некотором смысле это какая-то ранее встречавшаяся только в принципиально иных исторических обстоятельствах встреча магического и прагматического (или того, что мы понимаем под прагматическим) в антураже политического быта. Сцена сконструирована таким образом, что дерзкий маг и антигерой, этакий Яго из строительного девелопмента, стоит и машет руками на ленте эскалатора, который постепенно увозит его в сторону искусственно созданного банного тумана. Яростная жестикуляция, громогласные речения и постепенно наступающий туман. Лента эскалатора движется медленно, дабы мы могли сохранить в памяти все движения рук и волновые колебания экзальтированных речей, но по замыслу режиссера, которому мы как бы импонируем, просто нужно подождать еще несколько исторических мгновений, когда жестикулирующая фигура окажется полностью поглощённой туманом, а звуки голоса, взывающего к равнодушным небесам, растают в тишине. Тишине, достойной и подходящей для осмысления произошедшего.
Или это только первый акт, и в начале следующего лента эскалатора, чуть поскрипывая от напряжения канатов, в полной тишине, вернёт на авансцену жестикулирующего мага, выплывающего из искусственного тумана в правом углу рампы, и он опять своими экспансивными пассами начнёт заклинать реальность?
Первый акт или конец представления? Варианты принимаются.