Бездомные, июнь

Обычно я выставляю свои фотографии homeless в начале месяца, но этот июнь начался с глубокого нырка в ковид, и это несмотря на четыре прививки, две обычных и два бустера. И хотя трудных дней была только пара, но последствия ощутимы до сих пор, и мы стали выезжать только в конце месяца, тем более, что июнь в этом году прохладный, что хорошо, и удивительно облачный, что плохо. Кстати, в бассейне не были за месяц ни разу, хотя обычно ходим пару раз в неделю: силы еще не вернулись.

Однако в этой серии я хочу разделить снятое за месяц географически: с 1 по 11 – это DowntownBoston, с 12 по 15 —  Harvard Square в Кембридже (и Harvard University просвечивает своими стенами из красно-коричневого кирпича на заднем фоне), с 16 по 27 — Central Square Cambridge, где размещается центр помощи бездомным, и где их обычно много. И надо сказать, хотя это все как бы близко, рукой подать, разница отчетливая.

Пару месяцев назад я показывал, как снимаю homeless, но это был Downtown Boston, здесь тоже есть несколько центров помощи, и бездомные, в основном, миролюбивые, тем более со многими я знаком, и меня встречают как приятеля. Да и туристов больше. А вот вокруг Central SquareCambridge, которая считается вполне себе злачным местом, где много наркодилеров, бездомные подчас более агрессивные и в состоянии абстиненции.

Моя жена, если и идет со мной какое-то время, то наблюдает за всем с опаской издалека и немного паникует, если слышит мои подчас бурные диалоги с теми, кто либо кричит мне FBI (по-русски ФБР, а по-советски КГБ), типа, знаем-знаем для чего ты снимаешь! Либо пытается развести меня на какие-то деньги, изображая из себя звезду Голливуда; причем я давно заметил, что чем человек более изношен жизнью, чем в нем меньше остается социальности и вообще амбиций, тем он спокойней. А вот те, кого жизнь только начинает обтачивать фрезой социального дна, и чувство протеста еще не растворилось в мареве окружающей жизни, тем больше горячих споров, хотя их лица еще слишком обычные, что мне не особо интересно. То есть я хочу сказать, что по большей части все происходит совершенно мирно и быстро, но иногда приходится разговаривать и объяснять, для чего я фотографирую, а иногда и смотреть сурово.

Не помню, рассказывал ли я об одном инциденте в Гарлеме в Нью-Йорке, примерно год-два назад, на моей любимой 125 Street, где я снимал какого-то бездомного и случайно снял наркодилера, молодого черного парня, и он полез ко мне разбираться. То есть я ему объяснил глядя в глаза, что его не снимал и удалять фото не буду, повернулся к нему спиной, и тут он меня толкнул в шею. Так, пальцем ткнул. Мы все ребята простые, я живу в Америке без малого двадцать лет, но вся моя русская жизнь со мной, и все мои инстинкты никуда не делись. В тот момент — обычно в таких случаях пишут: у меня потемнело в глазах, но у меня ничего не потемнело, только ярость моментально вернула меня в мое детство на Малой Охте, где я получал первые уроки достоинства при столкновении с местной шпаной, — и тут было все то же самое. Я повернулся и пошел на него, несмотря на то, что у меня в руках была хрупкая камера на несколько тысяч баксов, а он довольно-таки смешно встал сначала в позицию дзенкуцу, типа каратист, очень неловкую, показывающую, что он начинающий, а когда я продолжал идти на него, просто повернулся и якобы со смехом побежал через дорогу, что-то крича своим товарищам.

От себя не уедешь: я вежливый и воспитанный чел, и все это работает, но ровно до того момента, когда соблюдаются правила хорошего тона, в противном случае я опять там, откуда когда-то уехал.

И вот только что пришло сообщение, что Верховный суд отменил право на положительную дискриминацию для Гарварда. Положительная дискриминация в общем и целом похожа на то, что было в совке при поступлении в престижные вузы, когда детям рабочих и крестьян предоставляли преимущество, и мне это не нравилось. А здесь дают преимущество детям из небогатых семей черных и латинос, и мне это вполне по душе, социальный капитал использовать не очень честно, и по долгам платить — святое дело. В Гарварде в минусе были китайцы, которых при более высоких балах отправляли мимо кассы, а в рамках неофициальных ремарок сообщали: если принимать по балам, то учиться будут только белые и азиаты.  

То есть я хочу сказать, что, когда вы опускаетесь на социальное дно, нужно быть готовым не только к тому, что вас будут встречать по-разному, но и к тому, что в вас проснется то, о чем вы и думать забыли. А оно здесь как праздник, который всегда с тобой.