Мужик-Геленджик

Помню как-то очень давно, после какой-то размолвки с Танькой и, естественно, примирения, зашел почему-то разговор о мужских и женских ролях как стандартах допустимого поведения. И Танька, имея в виду что-то конкретное, сказала, что женщине легче в этой жизни, потому что ей можно уклоняться. Я не очень понял ее, и только потом сообразил, что это был такой вид комплимента, что ли. Она говорила, что мужчина, а на самом деле я — как представитель мужчин в ее формуле различения — никогда не уклоняется от любого, собственно говоря, вызова.

Но ведь все на самом деле сложнее, и стоит ответить, почему тот или иной мужчинка (это снижающее словоупотребление Танька позаимствовала у своей однокурсницы Ирки Яковлевой) никогда и ни от чего не уклоняется? Потому что — храбр, отважен? Или потому, что без меры высокомерен и делает это, чтобы самого себя убедить в собственной исключительности? Вот так, собственно, и всегда — только начинаешь говорить о чем-то, похожем на достоинство, как вывернешь все наизнанку и получиться вопиющий недостаток.

Я примерно понимаю, к какому времени относится этот вспомненный мною разговор: это когда мы с Танькой какое-то время жили раздельно, я очень скоро, если не почти сразу почувствовал себя так некомфортно, плохо, что через полгода начал ходить к психиатру, и бабы, от которых не было отбою, не улучшали, а усугубляли ситуацию. И вот, помучавшись так какое-то время, мы стали опять сближаться, и помню Танькин голос, меня успокаивающий: совсем запугали мальчика, совсем-совсем.

Я даже помню, как впервые опять полез к ней со своей неудовлетворенной сексуальностью. Мы были в Геленджике, было начало сентября, ветрено, шторм на море, мгновенно похолодало, только что случился захват школы в Беслане, у нас было еще полтора года жизни в России, мы еще успеем съездить в Крым на машине и проехать почти по всему побережью от Коктебеля до Севастополя. Но когда я полез к ней в какой-то странной хижине, которую мы сняли в Геленджике при помощи моей приятельницы Оли Писпанен, Танька устало так и слабо, но мне отказала. Она еще не привыкла, что мы опять вместе. Или просто не верила мне. Поделом.