Рационализируя это (об Трампа без понтов)
Поведение Трампа, напоминающего городского сумасшедшего, во многом является отвлекающим маневром. Не потому, что он намеренно поднимает над своей деятельностью яркий купол ненормативных манер и слов, дабы в тени остались незаметными те или иные его шаги. Ничего на самом деле не скрывается. А то раздражение, которое вызывает его кажущаяся демонстративной и вызывающей повадка, не позволяет сфокусироваться на том, что вполне поддается рационализации. А рационализировать в политическом стиле Трампа и его политике как таковой, можно многое. По крайне мере, стоит попытаться. Тем более что некоторые ответы лежат, возможно, на поверхности.+
Сами манеры оставим на потом, а обратим внимание на то, что этим манерам соответствует. Каким бы неуклюжим и противоречивым клоуном Трамп не казался, можно увидеть последовательность во всех его поступках и решениях. Трамп – есть олицетворение националистического протеста против либеральной толерантности (читай космополитизма, оценивающего национализм как опасную и неприличную архаичность). И в этом националистическом дискурсе Трамп более чем последователен.
Наблюдатели из либерального лагеря обращают внимание на то, что Трамп толерантен с автократами и диктаторами и, напротив, ведет себе подчеркнуто оскорбительно с представителями демократических государств. Акцент критиков приходится на то, что Меркель или Тереза Мэй – главы государств, многолетних союзников США, в то время как Ким корейский и Путин пошехонский – противники, если не враги Америки. Но в том-то и дело, что для Трампа все не так очевидно, а проще говоря – совсем не так. Как националиста (как этот термин понимали с середины позапрошлого века по середину – конец войны – прошлого), ему понятны и импонируют другие националисты. Прежде всего, Нетаньяху, инициаторы Брекзита в Великобритании, Путин, тот же Ким, Орбан, националисты в руководстве Австрии и Италии.
Вениамин Иофе, политзек советской поры и кропотливый наблюдатель, рассказывал мне когда-то о том, как лагерь деформирует (изменяет) убеждения сидельцев. В отсутствии репрессивного давления те или иные убеждения формируются более-менее случайно и свободно, а тому же совку можно было оппонировать слева, со стороны общечеловеческих и демократических ценностей, а можно и справа, со стороны попираемых традиций русского православного фундаментализма. Эти два потока и шли в лагеря. Но вот в лагере, под давлением обстоятельств убеждения либеральные, демократические, на самом деле умозрительные, очень часто не выдерживали проверки временем. В то время как националисты всех мастей не только крепчали в своей тяге к крови и почве, но и вполне миролюбиво уживались друг с другом. То есть русские и, скажем, украинские и казахские националисты легко понимали друг друга и находили непротиворечивую область пересечения интересов. Понятно, что мир националистов – до поры до времени, пока они в загоне, но об этом и речь.
Для большинства националистов всех стран сегодняшний мир – такой же советский концентрационный лагерь. Национализм третируется, унижается как маргинальность и девиация, подвергается цивилизационному выдавливания и вытеснению на обочину. Именно поэтому националисту Трампу импонирует националисты Нетаньяху, Путин, Орбан, Ким и другие. Он их понимает и уважает их интересы. А Меркель, Макрон, Трюдо, все эти либеральные изобретения в тренде глобализации вроде ЕС и НАТО – вызывают искреннее раздражение. Не потому, что они враги Америки, они, кстати говоря, совсем не обязательно враги, как тот же Нетаньяху или Орбан, а потому что они выразители либеральной традиции, национализм отрицающей и шельмующей.
Более того, Трампу вполне может импонировать и их протест против Америки, как выставочного полюса либерализма и толерантности. Трамп вполне способен вычленить их понимание его самого, как такого же противника «либерастов», и резонно полагать, что националист националисту глаз не выклюет. То есть Путин и Ким не враги националистической Америки, стремящейся изолироваться от обязательств либеральной глобализации, а враги именно этой либеральной глобализации, которой и Трамп тоже идейный враг.
Если смотреть на политику и поведение Трампа в этом ракурсе, то многие противоречия снимаются сами собой. Трамп – враг всех глобальных образований и союзов, и напротив, если не друг, то понимающий партнер всех, кто отказывается принимать все эти либеральные догмы про права человека и примате этих прав над интересами нации и государства. Все наднациональное, по меньшей мере, вызывает подозрение или протест. Все это либеральное квохтанье над судьбами мигрантов или угнетаемых меньшинств: для националиста Трампа этого всего, мигрантов и меньшинств с их претензиями на равенство, просто не должно быть как класса. И он здесь понятен всем другим националистам, без ссылки на их уточняющую прописку.
Кстати говоря, точно так же можно интерпретировать и поведение Трампа, кажущееся ненормальным для либералов. Оно и является ненормальным, намеренно эпатажным, потому что оно нарушает нормы того либерального мира, демпфирующего и подавляющего протесты против него (неважно: на индивидуальной или националистической основе), в котором Трамп-подросток ощутил себя чужим на либеральном празднике жизни.
Трамп постоянно акцентирует это поведение, как петух боевую окраску, надувает щеки, расправляет перья, трясет крыльями и гордится своей ненормативностью и яркостью. И именно так эта ненормативность и ненормальность воспринимается его многочисленными почитателями. Они просто видят совсем не то, что видят критики поведения Трамп в роли клоуна или психа. Они видят и то, что для них не нуждается в рационализации: политику крайне правого националиста, не упускающего ни одного шанса, дабы оскорбить и унизить очередного либерала (не важно – это либерал во главе государства или правозащитной организации, журналист или просто представитель говорливого меньшинства). Мы полагаем, что Трамп – плохо воспитанный жлоб и дурак набитый, а его сторонники в Америке, России и Израиле видят не просто родственную душу, а своего сторонника, каким он на самом деле и является.